«Белые мухи» на задворках Петербурга летать начинают чуть раньше, чем в самой северной столице. Причём, сами морозы, тоже наступают неожиданно. Однако доброго всем времени суток!
Остаётся не так много времени, чтобы понять, что скоро придётся зимовать, кому на старых позициях, а кому уже на новых. Думается мне, что с учётом некоторых новшеств, которые происходят в армии, в будущее смотреть даже не хочется в плане зимовки.
Так же летом, где-то в первых числах июля, в далёком девяносто шестом году, первый раз мне пришлось принять участие в подготовке к зиме подразделения расположенного на острове в Ладожском озере. Таких поездок было к ряду три всего. Поведаю, как это было в первый раз.
Получив очередную задачу от заместителя командира 54 корпуса по тылу, мне предстояло посетить штаб ЛенВМБ. Сам Геннадий Олегович, был немногословен. Сказал, как отрезал. Дал тогда понять, что от меня, обычного офицера островного подразделения, зависит в будущем жизнь личного состава в условиях суровой зимы. Было прикольно его слушать. Не понимая, что вообще происходит, и почему именно мне выпала такая миссия, я вышел из кабинета заместителя командира по тылу. Моей задачей было доставить очередной пакет документов в управление Морской инженерной службы. Думалось, что на этом мои мытарства по кабинетным кулуарам закончатся и с честью выполненного дела можно будет вернуться к своим железкам. Так и произошло в первый раз, но спустя полтора месяца злому командиру батальона было пофиг на то, что документы были мной доставлены вовремя. Угля на острове так и не было, как его не было и в самом подразделении.
После прямого попадания по громкоговорящей связи в мой адрес грубого пинка от комбата, я за свой счёт опять выехал в сторону северной столицы. Не понимая, в чём был виноват, и где этот треклятый уголь, отправился его искать. Самое интересное, что к этому углю никакого отношения я не имел. Наверно вышестоящее начальство предположило, что помощь «утопающим – это, дело самих, утопающих». Не стараясь не выполнить поставленную задачу, мне становилось уже интересно, а смогу ли я её выполнить, ведь в конечном итоге предстоит зимовать нам всем. Зимовать на острове, где зимой вечера тянутся медленней обычного, и морозы стоят трескучие, не просто. Хотя с другой стороны, наличие угля в закромах склада с твёрдым топливом в подразделении, было больше необходимостью его наличия, чем способностью себя обогреть. Он больше уходил на поддержание тепла в системе отопления. Другими словами, для того, чтобы эта система не вышла из строя, не замёрзнув в самый неподходящий момент. Учитывая это, в каждом ДОСе мы грели себя с помощью эквивалентов, местами сомнительного происхождения, и калориферами промышленного производства. Благо за электроэнергию с нас брали не великие деньги, да и денег тогда не было уже долгое время. Задержки по выплатам были от месяца до полугода.
До северной столицы можно было добраться двумя способами, но я выбрал самый оптимальный. Договорившись со старпомом теплохода «Белинский» расположился на ночлег в трюме рядом с перегородкой моторного отсека. Было шумно, но бесплатно. В Питере в то время офицер имел право передвигаться на общественном транспорте за счёт государства. Вот так бесплатно, пользуясь льготным проездом, прибыл к месту назначения.
Начальник четвёртого отдела Морской инженерной службы Андреев, показался мне человеком понимающим. Вникнув в проблему, сразу направил меня с очередным пакетом документов в ОМИС-1999 в г. Кронштадт. Работая «военным факса-пейджером», документы были доставлены в инженерную службу, но Ирина Михайловна наотрез отказалась их принять у меня. Как оказалось, пакет документов был не полон бумажками с круглыми печатями. Пришлось пройти ещё один круг ада. В итоге оказалось, что нужно было иметь платёжное поручение на работу плавкрана, который находится в ведении гражданской организации. Медленно, но со всей пролетарской ненавистью, я стал понимать, что запустить процесс получения 300 т. угля не так просто. Оказалось, что по воде на остров пойдёт не армейский уголь, а флотский. Появилась надежда, что флотский уголь будет лучше, крупнее. Гореть станет жарче, но потом мои надежды на этот счёт не оправдались.
Для решения вопроса с платёжным поручением нужны были безналичные деньги, которые были только у государства. Время шло, денег не было. Зима приближалась. Шёл август месяц.
Тогда мобильных телефонов не было, как не было и самого интернета. Осуществлять взаимодействие приходилось медленней обычного «дедовским» способом.
Каждое утро начиналось у меня с того, что приходилось обзванивать со стационарного телефона интересующие организации, пытая их сотрудников на предмет нужной информации. Только после переговоров появлялась необходимость для выезда.
Получена информация, организация «Транс лес» сообщила, что платёж на работу плавкрана перечислен, и можно приезжать оформлять работу крана. Ноги в руки и спустя время я на Элеваторной площадке. Было приятно иметь дело со знающими специалистами на третьем этаже. Господин Макрушин расположил к себе сразу. Спросил про трудности и общую обстановку в армии, а так же предложил выпить чаю с плюшками, пока с первого на третий этаж управления придёт факс. Тут я представил себе, как было бы круто, если бы такие факсы стояли в кабинетах нужных организаций, которые мной посещались. Тогда не было бы необходимости ходить, обивая пороги, разнося заявки и пакеты документов на уголь. Выездов в разные концы северной столицы было бы меньше.
Спустя время, крановщик Кашеваров был готов перевалить уголь со стенки склада твёрдого топлива, но вот куда, было не понятно. Пришлось включать смекалку вместе с мозговым центром.
Оказалось, что армейский уголь ещё не поступил на склад твёрдого топлива в распоряжение 2001-ОМИС г. Ломоносова. Дни тянулись, и нужно было что-то с этим делать. Август подходил к концу. Докладывать комбату было страшно. Докладывать было нечего, но ничего не поделаешь. Звоню комбату и понимаю, что без угля мне делать в подразделении будет нечего, да и лишиться будущей «тринадцатой зарплаты» тоже не хотелось.
Железнодорожная станция Ораниенбаум Октябрьской железной дороги показалась мне обычной. Получатель армейского угля в лице начальника, развёл руками и принялся рассказывать о трудностях и сложной внутриполитической ситуации в стране. Делать было нечего, пришлось применить традиционный способ, после которого Александра Яковлевна заверила меня, что их уголь будет отправлен в долг углю, поступающему с опозданием из шахты г. Воркуты.
Как оказалось, это было ещё не всё. Уголь в долг должен документально поступить в довольствующий орган, после этого орган даёт указание отделу вспомогательного флота на отправку баржи МБСН на склад твёрдого топлива под загрузку углём. Совместить работу разных организаций между собой у нас в стране дело не такое уж лёгкое, как оказалось, но везде сидят обычные люди. Пути решения проблем искать было не просто, но «война план покажет», - с таким подходом к делу приходилось искать решения с ходу не оставляя шансов для неудачи. Кропотливо, целенаправленно, без паники пришлось разматывать проблемный клубок.
Начальник отдельного вспомогательного флота Малявкин оказался мужиком правильным во всех отношениях. Чувствовалась военная выправка моряка и практическое умение разруливать любую ситуацию. Мы сработались, как и то, что крановщик Кашеваров тоже пошёл навстречу военной проблеме. Оставалось только свести всю организацию в одно целое.
Как только настал момент обмена углём между «сушей и водой» процесс с отгрузкой начался полным ходом. К стенке с углём подошёл плавучий кран. Рядом к крану подошла баржа. Кран в течение часа перевалил уголь на баржу. Половина дела было сделано. Осталось найти буксир, который потащит баржу в Ладожское озеро. Таких буксиров на то время было всего три и все они работали на разных участках. Выхватить любой из них с маршрутов оказалось делом не простым, делом времени.
Постоянные мои звонки и личное участие в этом деле сказывались на практике. Только кроме обещаний дело не двигалось. Пришлось выворачиваться другим способом, но это отдельная история. После проведённой компании буксир был отправлен в г. Кронштадт, где его ждала баржа с углём. Мне нужно было только этот поход отследить, чтобы потом было о чём докладывать командиру батальона.
Прошло пару дней. Потом ещё пару дней и результат не заставил себя долго ждать. Баржа в составе буксира вышла в район выгрузки. Набравшись мужества с вечера, отправился звонить командиру батальона. Выслушав меня на фоне шумов, телефонная трубка приказала возвращаться обратно в подразделение.
С чувством выполненного долга сел на теплоход и выехал к месту службы всё также бесплатно.
Прошёл ещё один месяц, но уголь так и не пришёл. Страсти накалялись. В отпуск не отпускали. Мой рейтинг падал. Все бонусы были использованы. На поиски был отправлен другой, более ответственный офицер, но пропал на полмесяца по не понятным причинам. Угля так и не было. Начался октябрь месяц.
В середине октября с причала пришло известие. Пришвартовалась баржа с углём. В течение семи суток нам пришлось ковырять лопатами уголь в виде щебня, а местами в виде отсева. Попадалась порода и всякий мусор. Местные трактора работали день и ночь, отрабатывая своё топливо. С божьей помощью два трюма были разгружены.
На следующий год меня снова отправили за углём. А потом и на следующий год. Всего было три раза и за всё это время меня так везде хорошо запомнили, что вся организация угольной темы проходила быстро без сучков и задоринок.
Это только в первый раз сложно, потом всегда будет проще, если понимаешь, как и что работает. Таким образом, работала система по подготовке островного подразделения к зиме в далёких девяностых годах. На сегодняшний день всё кардинально
поменялось в этом плане, но это тоже отдельная тема.
Может ещё будет у меня, что на эту тему напостить.
Только вот уже половина лета прошла, а трудяг гражданских, которые обязаны производить крупномасштабные работы по подготовке объектов к зиме, на горизонте не видно. Может они надеются на то, что войска покинут насиженные места и переедут на новые позиции, только вот зима план покажет, кто был прав, а кому отвечать за бесцельно прожитое время.
