Для начала, - здравия
желаю! Это нормально, если встречаешь на пороге знакомого человека, ты с ним
здороваешься.
Приветствуешь его, жмёшь руку, обмениваешься с ним новостями или
просто, идёшь по своим делам, но при этом, невзначай, здороваешься.
Так принято и в войсках. Приветствовать друг
друга, так принято. Только есть исключения из правил, о них пойдёт речь.
Обычная история о необычном отношении между сослуживцами. Далеко ходить не
нужно. Копать в глубь тоже смысла нет. Моя история правдива и произошла вовсе
недавно.
Молодых солдат привезли в часть. Воинская часть
самая обычная. Таких частей много, но команду привезли именно в эту часть. Под
вечер, к самому ужину, солдат доставили в лучших традициях армии нового облика.
На своей личной машине, четверо солдат призыва «Весна-2011», офицером были
доставлены с полной выкладкой. С набором пакета документов и личными вещами,
солдат представили перед офицером дежурной службы.
Только что заступивший в наряд офицер, с
мимикой недовольного вояки, первым встречал прибывших солдат.
- Становись, нах! – с вялой уверенностью
скомандовал офицер.
- Ровняйся, нах, войско, мать вашу за ногу!
- Смирно, нах!
- Это что? А тут, что? Что я вас спрашиваю?
Молчать, я говорю! Присылают, нах, по объявлению. Мучайся с вами потом. Воины,
нах!
Солдаты стояли молча и с тихой грустью
впитывали всё то, что выдавливал из себя мудрый офицер.
Рядовому Корасёву и так было не по себе от
того, что ему выпала честь отдать свой конституционный долг любимой Стране. А
тут ещё офицер со своими нравоучениями. Но все стояли по стойке смирно,
понимая, что против старшего по воинскому званию и пистолета в кобуре, не
попрёшь. Офицер продолжал:
- Вы в армию попали, нах! Здесь вам не тут.
Здесь вас учить будут, нах, служить, как надо. По Уставу служить будете. Здесь
вам не учебка. Здесь боевая часть со своими степенями готовности, нах! –
капитан так вошёл в роль замполита, что не мог себя остановить.
Зашедший в штаб старший прапорщик, остановил
офицера, предложив ему солдат отвести в солдатскую столовую.
- Товарищ капитан, разрешите солдат сопроводить
в столовую, а то поужинать не успеют.
- Старшина, нах, ты что не видишь, я с
солдатами здороваюсь. Или тебе Устав не писан? Иди в столовку и оставь расход
на четыре рыла. Успеют принять пищу. Им ещё год служить, нах!
- Разрешите идти?
- Да иди уже, нах!
Рядовой Корасёв уже слабо представлял, что их
ждёт впереди. Делать выводы было рано. Предугадать развитие дальнейших событий,
было нелепым занятием, но мысли солдата не покидали ни на минуту. Они бежали,
как бегущая строка на экране умформера.
- Фамилия, солдат? – рядовой Корасёв молчал. Он
только физически был в строю. Его разум и душа витала в ином измерении. Он
стоял смирно, смотря мимо капитана.
- Солдат, нах, ты чё? Оглох, мать твою? – рядом
стоящий товарищ невольно толкнул Корасёва локтём.
- Рядовой Корасёв, товарищ капитан! – зычно
выдавил из себя солдат.
- Ты Корасёв, что глухой? Или я что-то не
догоняю?
- Я…
- Молчать, я вас спрашиваю!
В этот момент в помещение штаба зашёл старшина.
- Товарищ капитан, разрешите отвести солдат на
ужин?
- Ты что, старшина, вообще страх потерял?
- Знаешь, капитан, иди ты, нах, на доклад. Тут я
сам с ними поздаровкаюсь – в этот самый момент у капитана зазвонил мобильный телефон.
- Да, товарищ майор! Да я что, я не ничего.
Нет, не забыл. Просто… дела тут у меня… – капитан, стоя по стойке, смирно
методично отвечал вышестоящему офицеру, дежурному по управлению – да, прибыли…,
четыре солдата…, так точно…
Солдаты и старшина наблюдали, как капитан резко
изменился в лице и выступал в роли ласкового щенка, объясняя своё виновное
состояние.
После ужина, солдаты прибыли в расположение
казармы. Следуя за старшиной, они расположились и получили комплект пастельного
белья. Время шло. После вечерней поверки все готовились к отбою. Вот и настал
отбой. После команды - «Отбой», в казарме настало тёмное время суток.
Спустя время, дежурный по части вышел из
казармы на обход.
Вот тут началось самое интересное.
К лежащим в кроватях солдатам подошёл бывалый
служивый и ненавязчиво предложил проследовать в бытовую комнату.
- Встаём, встаём. Быстро, бегом в бытовку. Там
здороваться будем.
Солдаты, вновь прибывшие надев тапки,
проследовали в бытовую комнату. Там их уже ждали сослуживцы.
- Ну, чё, парни? Как служить будем? По Уставу
или по дедовщине?
- А это как?
- А это вы сами решить должны, как и с кем
служить. По Уставу – это летать, как надо. А по дедовщине – это под нашим
покровительством. Только нужно будет терпеть, и откупаться от старичков.
- А вы, старички?
- Нет, мы – центровые. Мы для переговоров. Для
переговоров мы. Надеемся, что вам понятно, как себя определить по службе?
- Да вы не бздите, если по дедовщине, то вам
всё вернётся всё то, что вы отдадите в начале. Все через это проходили. Теперь
ваша очередь. Терпите, пацаны.
Около четырёх часов ночи, вновь прибывших
солдат, опять подняли для конструктивного диалога. Сонные, не в памятках,
солдаты прибыли в бытовую комнату.
- Ну, чё? Решили? Как служить будем? – мучающий
вопрос звучал уже более навязчиво, и был убедительнее, чем в первый раз. А
чтобы вопросы дошли до адресата, центровой рассказал, как служится тем, кто
служит по Уставу.
Все четверо согласились служить по дедовщине.
Для начала, молодым перестали разрешать звонить
родителям. Старослужащие солдаты за этим делом бдительно следили. Благо у них в
этих вопросах имеется опыт. Дальше, больше…
По команде: - «Раз», «Два», «Три» - солдаты
обязаны бросить все поставленные задачи и сломя голову мчаться в сторону
старослужащих. Число в команде, означает количество старослужащих.
По свистку, молодой солдат, принявший тёмную
сторону службы, обязал себя в течение тридцати секунд достать из кармана
зажигалку, чтобы дать прикурить старослужащему. Бывалому солдату зажигалка не
полагается. На этот счёт он пользуется услугами молодого солдата. Он должен
быть всегда под рукой. Это выглядит, как наставничество над молодым солдатом.
Наставничество, как официальное действие у офицеров, даёт возможность
старослужащим внедрять свои правила и диктовать условия. Быть официальным
наставником над молодым солдатом – это нормально. Такая практика имеет место в
войсках. Это одна из форм борьбы с неуставными отношениями. Так думают офицеры,
но на деле всё не так.
На деле, если молодой солдат начинает заступать
в состав суточного наряда, ему нужно иметь два блока сигарет и зажигалку в
кармане, чтобы угощать сигаретами и прикуривать сигареты по первому требованию
проходящих старослужащих мимо тумбочки дневального. Мимо проходящих солдат не
волнует проблема, где ты будешь брать сигареты, - это проблема молодого солдата.
У него должна болеть голова, где брать сигареты.
Тут я провожу аналогию. Дело в том, что именно
такая ситуация обстоит в отношениях вышестоящего начальства к служебным
проблемам у подчинённых. Верхнее начальство не волнует, где и, как ты будешь
выполнять поставленную задачу, - это твои проблемы. Рожай, как можно быстрее и
не задавай глупых вопросов. На то, ты и поставлен, чтобы их решать.
Если солдат, согласившийся служить по
дедовщине, начинает уставать и не может дальше терпеть давление модных требований
сослуживцев, то таким солдатам пробивается фанера.
- Рядовой Корасёв к пробитию фанеры прибыл.
Фанера, трёхслойная, боевая. Изготовлена фанера весной 2011 года, в Липецкой
области, к пробою готова! – звучит такой доклад.
Первый удар в область груди. Звучит доклад:
- Дха-а-а, пробой зафиксирован – количество
ударов пропорционально зависит количеству слоёв фанеры, что соответствует
количеству отказов от выполнения поставленных задач – и так ещё три удара с
намотанным вафельным полотенцем на кулак, приземляется от всей души в душу
неповинного солдата.
Все стараются терпеть. Каждый сам для себя
решает, как ему служить.
Рядовой Корасёв не стал терпеть.
Воспользовавшись мобильной связью, он позвонил маме и всё ей сообщил. Он
рассказал о всех случаях неуставных взаимоотношений. Сказал, что очень напуган
и хочет домой.
Что может сделать мать на удалении от сына в
тысячу километров? Может запросто свернуть горы и добиться справедливости.
Так и произошло. Мать солдата оставила работу и
привычный уклад жизни. Заняв денег, родители тут же выехали в часть.
Как только информация о происходящем стала
доступна вышестоящему командиру, началось неприятное действие для командира
воинской части, где всего-то неделю назад начал свою службу рядовой Корасёв.
У офицера, проводившего дознание, было мало
времени. Опытный офицер смог узнать не много от солдат. Солдаты молчали. Все,
как один они говорили, что у них всё нормально, что служба идёт хорошо, что
неуставные отношения к ним не применяются.
В след за проводимыми разбирательствами,
последовала команда на передислокацию всех четверых солдат в управление полка.
Приказ, есть приказ. Его нужно выполнять. Назначается самый ответственный
офицер, для сопровождения солдат в вышестоящий штаб. Именно капитану выпала
такая честь, доставить солдат в управление.
- Ну, чё, нах! Терпилы, нах, к машине, нах!
Сидеть в машине моей, как трупы в коробке, нах! Курить нельзя, говорить нельзя,
дышать нельзя, - это ясно, нах?
- Так точно, товарищ капитан!
Экипаж машины боевой на Opele выехали к назначенному сроку. В
штабе управления солдат ждали родители рядового Корасёва. Увидев родителей,
Корасёву стало легче. Краски природы заиграли ярче. Захотелось жить по
настоящему. Солдат почувствовал себя дома. Мама плачет, отец молчит.
На территории полка служебное расследование
продолжилось. Конструктивный и предметный разговор между заинтересованными
людьми показал, что формы проявления неуставных отношений существуют в армии
нового облика.
С этим анахронизмом в войсках идёт настоящая
война. А на войне, как известно, все методы хороши, если они ведут к победе.
Действуя в одной упряжке, командиры и родители,
борются с пороками воинских коллективов, как могут.
В итоге, все четверо солдат призыва
«Весна-2011», были определены служить в другие подразделения. На какое-то
время, страсти утихли. Всё пошло своим чередом.
Вот такое вот, получилось – здравия желаю и тёплый приём!
